Один день Николая Юрьевича
Каспаров.Ru присоединяется к акции «Один день — одно имя». До 6 мая проходит кампания персональной поддержки всех фигурантов дела о беспорядках на Болотной площади. 18 апреля — день Николая Кавказского. Недавно он прислал в нашу редакцию письмо с описанием своего «одного дня». Николай рассказал, какие книги он читает, как приходится жить в СИЗО вегетарианцу и красочно описывает распорядок жизни в «Бутырке».
В письме Кавказский мужественно обходит стороной вопрос о его здоровье: недавно его перевели в «Матросскую тишину», чтобы провести медицинское обследование в больнице изолятора. Под арестом Николай пробудет как минимум до 6 июля.
Текст письма
Буквально неделю назад мне пришла идея сделать зарисовку одного своего дня в Бутырской тюрьме (здесь и далее СИЗО номер 2 «Бутырка» — прим. Каспаров.Ru). И меня сейчас очень вдохновило то, что она так оперативно оказалась затребованной.
Проснулся я, наверное, около 9 часов утра. Около этого, потому что часы обвиняемым в СИЗО не положены. Парадокс: до приговора ты можешь голосовать и быть избранным в органы власти, а вот часы или MP3-плеер тебе иметь нельзя. Хотя время можно узнать и по телевизору, на 5 канале (Петербург) часы транслируются почти круглосуточно, но утром мы ТВ сразу не включаем.
Сон улетучился после характерного скрежета открывающейся кормушки. Это такое маленькое окошко в железной двери, куда передают продукты и прочие вещи в камеру. Пришла продуктовая передача от мамы, или, если быть точнее, заказ, сделанный ею через интернет-магазин.
После получения передачи перешел к чтению одной из книг Бориса Акунина. Читаю здесь много и одновременно несколько книг. Сейчас это Лев Копелев с биографической книгой о своем пребывании в шарашке. Из политической литературы штудирую Маркса «Разоблачения о кельнском процессе коммунистов» и поэтичные тексты субкоманданте Маркоса, ведущего беседы с антикапиталистическим лесным паучком (часть его эссе и партизанских коммюнике написаны от имени жучка Дона Дурито – прим. Каспаров.Ru). Дочитываю «Дон Кихота» и только что прочитал повесть «Полковнику никто не пишет». Немного почитав Акунина, перешел к физическим упражнениям. Их я начал делать (заодно ограничив себя в еде) после того, как сильно располнел.
Еще не успев закончить зарядку, пришлось выходить из камеры на проверку. Это мероприятие направлено на профилактику побегов и заключается в том, что коридорный надзиратель или надзирательницы заходит в камеру и проверяет ее стены на прочность деревянным молотком: вдруг заключенные за ночь выкололи зубной щеткой подкоп? Подобную процедуру описывал и Солженицын в «Архипелаге». Арестанты во время проверки могут подать заявление, положить на почтовый ящик письма и вынести мусор.
В этот раз я жаловался на глаза, которые периодически слезятся. Но медсестра по древней совковой традиции заявила: «Здесь вам не тут» (то есть тюрьма, а не курорт) и окулиста в тюрьме нет. Впрочем, подобное отношение к большинству жалоб на здоровье не мешает регулярно рапортовать суду, что лечение я получаю достаточное и что все условия для моего лечения в СИЗО есть.
Проверка закончилась, но уже через 10 минут приглашают «гулять». Едва успев сполоснуться под раковиной и одеться, выхожу в «прогулочный дворик». Они расположены на крыше тюрьмы. В этот раз он попался маленький, и даже просвет на улицу между стенами и крышей закрыт металлическим щитом. Вчера повезло больше, так как и сам дворик был больше, и сквозь щель даже солнце проглядывало.
Впрочем, погулять толком не вышло, меня забирают в следственный корпус. На минуту возвращаюсь в камеру взять документы и переодеться. И вот меня уже ведут по каменным коридорам «Бутырки», проводят мимо камер, где жили герои «Архипелага «ГУЛАГ» и авторов воспоминаний из журнала «Знамя». В нашей тюрьме сидели многие известные люди: Емельян Пугачев, Махно, Владимир Маяковский, Лев Троцкий, Иосиф Сталин, Александр Солженицын. Из этой тюрьмы под честное слово большевики выпустили на один день анархистов, чтобы они простились с Кропоткиным.
В здешних камерах в 20-х (XX века — прим. Каспаров.Ru) ждали суда и члены Партии социалистов-революционеров. Здесь же несколько дней провел Гусинский, после у него вы… (неразборчиво — прим. Каспаров.Ru) контроль над старым НТВ. Помню, митинг в защиту НТВ на Пушкинской стал первой публичной акцией, которую я посетил.
Впрочем, вот и следственный кабинет. Здесь следователь и одетая в кожу следовательница знакомят меня с последним томом «болотного дела». Прочитав его, перехожу к просмотру видео (20-минутный отрывок), снятого полицейским агентом 6 мая. Впервые за 7 месяцев держу в руке мышку. Но вот заканчивается время обеда, и мне пора в камеру.
Но не все так просто — сначала шмон, к нему мы вроде бы привыкли, например, при входе на митинг, на там хотя бы не заставляют снимать носки.
После шмона отводят в маленький прокуренный и грязный бокс. Там уже есть арестанты, и разговор начинается стандартно:
— Здорово.
— Здорово.
— Какая статья, хата?
Отвечаю, начинается разговор про митинги оппозиции. Один из арестантов вспоминает, что он мимо проходил около митинга на Сахарова.
Через некоторое время ведут обратно в камеру. Тут пора и пообедать, тюремную баланду я не ем — она не вегетарианская и отвратительно приготовленная. Так что ем то, что передают в передачах. На завтрак у меня было немного йогурта. На обед — рис с фасолью и сметаной, половинка соленого огурца, растворимый борщ, орехи и половина «Баунти».
После еды и до отбоя (иногда выключают свет) читаю книги, а также газеты и журналы. Полезного выписываю тоже много: «Новую», «НИ», «Независимую», «Труд», «Коммерсант», New Times, «Огонек», «Афишу», «Страну игр». А также занимаюсь бытом.
В 22:00 отбой — теперь можно только смотреть ТВ. В этот раз ничего не было интересного, хотя иногда и что-то стоящее показывают, например «Меланхолию» Ларса Фон Триера.
Живем мы, как вы видите, лучше, чем в ГУЛАГе, но и до европейских стандартов очень далеко.
Редакция Каспаров.Ru благодарит за помощь портал «РосУзник» и напоминает, что каждый может отправить письмо любому из обвиняемых по политически мотивированным делам через специальную форму на сайте проекта.
Ранее в рамках проекта опубликованы письма Ярослава Белоусова, Надежды Толоконниковой и Артема Савелова, а также анонимное письмо о «разводках» в СИЗО одного из «узников 6 мая».